Men are more ready to repay an injury than a benefit, because gratitude is a burden and revenge a pleasure.
Автор оригинала: Athey
Оригинал: www.fanfiction.net/s/8149841/1/Again-and-Again
Основные персонажи: Северус Снейп, Драко Малфой, Гарри Поттер, Люциус Малфой, Том Марволо Риддл
Пэйринг: Гарри Поттер/Том Риддл, Драко Малфой/Гарри Поттер(односторонний)
Рейтинг: NC-17
Жанры: Джен, Слэш (яой), Фэнтези, Философия, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Макси
Статус: в процессе
Саммари: Гарри Поттер исчезает с порога дома Дурслей. Дамблдор не может его найти. Мальчик объявляется только перед своим первым годом обучения. Он холодный и равнодушный ребенок. Гений, распределенный на Слизерин и вызвавший множество вопросов, на которые никто не смог найти ответы.
Глава 20
Гарри с довольно громким хрустом повернул шею из стороны в сторону, а затем, подняв одну руку над головой, потянулся, разминая мышцы, которые затекли от долгого сидения на неудобном диванчике поезда в течение последних двух часов. Драко, взглянув на него, скривился от раздавшихся звуков, закатил глаза и снова вернулся назад к чтению журнала по квиддичу, который держал у себя на коленях.
В купе кроме них никого не было, но только потому, что они запретили Панси или кому-либо еще последовать за ними. Большую часть времени с начала поездки в Лондон они провели за беседой, хотя правильнее будет сказать, что говорил Гарри, а Драко изливал на него бесконечный поток вопросов. Конечно, предварительно они навели чары конфиденциальности, поскольку все то, что они обсуждали, являлось по своей сути исключительно важной информацией. Вдобавок, Гарри рассказывал Малфою о событиях будущего из своих прошлых жизней – событиях истории, которые в этой реальности еще не произошли.
На новости о том, что Гарри по большей части в свои предыдущие перерождения его терпеть не мог, Драко отреагировал странно; казалось, это его сильно задело. Тогда Поттер, чтобы успокоить уязвленное эго блондина, привел в пример Рона Уизли и спросил Драко, что, по его мнению, тот он нем думает, и затем подметил, что в предыдущих жизнях Драко частенько обращался с ним точно так же, как в нынешней обращается с Рональдом. Малфой недовольно скривился и сделал неопределенный жест, означающий понимание и признание, но в восторге от этой мысли по-прежнему не пребывал.
Однако, в целом, Гарри не много времени в поездке потратил на истории о своих годах обучения в Хогвартсе в прошлых жизнях; в основном он рассказывал о событиях, произошедших годами и даже десятилетиями позже. Драко, что удивительно, оказался почти очарован историями о маггловском прогрессе в технологиях, об их обнаружении магического мира и о разнообразных реакциях отдельных магглов и различных государств на это открытие.
Малфой, конечно же, прочел письмо Гарри в «Пророк» до того, как тот отправил его два дня спустя, и не смог не поинтересоваться, почему Поттер решил продвигать подобную идею, ведь Темный Лорд наверняка предпочел бы, чтобы магическое население можно было легко контролировать, точно так же, как это предпочитало Министерство. Но Гарри подметил, что у него был свой, исключительный мотив, никак не связанный с целями Марволо взять под контроль Англию, предлагать столь радикальное изменение в системе.
- В действительности это вопрос выживания нашего вида, Драко, и он никак не связан с тем, насколько легко нам будет управлять народными массами, когда мы придем к власти, - пояснил Поттер после того, как блондин выразил свое недоумение. – Некоторые маггловские правительства предпримут попытки отстоять наши права и свободы, но большинство зададутся целью лишить нас защиты и не побрезгуют использовать насильственные методы, оправдывая их самыми разными требованиями людей, которые те выдвинут, движимые страхом неизвестного и непониманием – то бишь тем, что мы будем для них воплощать. В каких-то случаях маггловские правительства сами предпринимали попытки лишить нас волшебных палочек, в других случаях этой деятельностью занимались маггловские экстремисты и всевозможные фанатики, действующие сами по себе, которые похищали ведьм и волшебников и отнимали у них палочки до того, как те успевали защититься. Магглы знали, что мы останемся беззащитны, лишившись волшебных палочек, и сможем творить волшебство без них не в большей мере, чем любой маггл. Так что, конечно же, они изымали их у нас.
В странах, где магическое образование дается рано, и способность к беспалочковой магии лелеют и развивают с самого детства, волшебники и волшебницы были наилучшим образом подготовлены к защите самих себя от подобных ситуаций, но в странах наподобие Англии маги оказались бессильны. Я поднял этот вопрос в надежде, что к тому моменту, как наш мир будет обнаружен, по крайней мере одно поколение вырастет без зависимости от волшебной палочки, каковая имеется у всех тех, кто старше. И, кстати, для взрослых волшебников также существуют определенные методики тренировок, помогающие овладеть беспалочковой магией, правда, они требуют многих лет практики, и в итоге маги все равно не станут настолько хорошо управляться с магией без волшебной палочки, как если бы начали развивать этот дар с детства… Ну, если, конечно, у них только не будет шестисот лет практики, но, вполне очевидно, что моя ситуация уникальна.
Драко закатил глаза на замечание в конце, но все же согласился, что стратегия Гарри не была лишена логики, учитывая, что он знал о будущем. Понимание того, что, Гарри, набирая силу в Визенгамоте, преследовал куда более далеко идущие цели, чем просто позволить Темному Лорду прийти к власти, и формировал их с учетом грядущих в мире событий, стало для него откровением.
Осознание этого факта и породило обсуждение, продлившееся первые пару часов их поездки на поезде в Лондон.
Но в какой-то момент оба слизеринца выдохлись и решили сделать перерыв. Когда мимо их купе проезжала колдунья-продавщица с тележкой, они набрали себе целую кучу сладостей, которыми собирались наслаждаться оставшееся в дороге время. Как только молодые люди решили сделать перерыв и отдохнуть, в дверь их купе кто-то довольно настойчиво постучал.
Поттер лениво повернул голову и, бросив взгляд в маленькое окошко на двери, увидел хмурое лицо, окруженное вьющейся гривой темно-русых волос. Гарри с любопытством приподнял одну бровь и начал подниматься, чтобы усесться ровнее. Драко, мельком посмотрев в сторону двери, презрительно скривился, явно раздраженный тем, кто именно потревожил их покой.
Гарри лениво взмахнул рукой, и дверь отворилась. Гермиона оторопело моргнула, но затем снова нахмурилась и вошла внутрь. Она даже не сочла нужным попросить разрешения, прежде чем устроилась на сидении рядом с Гарри и вперила в него свой пристальный взгляд. Поттер снова лениво повел рукой, и дверь купе захлопнулась и закрылась. Едва различимые колебания наведенных им чар уединения, наконец, привлекли внимание Грейнджер – о чем свидетельствовали ее расширившиеся глаза - но уже через секунду она снова впилась взглядом в Гарри.
- Почему ты мне не рассказал? – спросила она с претензией в голосе.
- Не рассказал тебе что именно? – спокойно уточнил Поттер. Малфой при этом выглядел так, будто хотел откусить гриффиндорке голову, но вслух не произнес ни слова.
- О беспалочковой магии! О том, что ей можно научиться! Я никогда не встречала информации о том, что она зависит от практики колдовства в детстве. В смысле, едва ли какие-либо книги из прочтенных мной вообще содержали в себе упоминания о беспалочковой магии, а в тех, где таковые попадались, все сводилось к тому, что это просто абсурдно и невозможно! А теперь объявляешься ты и говоришь, что все, что необходимо, чтобы колдовать без палочки, это начать обучаться этому, пока ты мал!
- Важно отметить, что если человек практиковал магию с детства, но никогда целенаправленно не развивал в себе дар к беспалочковой магии и прекратил использовать ее в тот момент, когда получил волшебную палочку, он по-прежнему может потерять эту способность. Ее нужно использовать на постоянной основе в течение всей жизни.
- Ладно, с этим все ясно, но меня беспокоит не это! Я имела в виду… было бы для меня уже слишком поздно, если бы я начала практиковаться в одиннадцать лет? Ну, то бишь… если бы ты рассказал мне, что это было возможно…
- Если ты помнишь, мы не являлись друзьями вплоть до второго года обучения, а тебе к тому времени уже исполнилось тринадцать, - заметил Гарри.
Гермиона спала с лица, а затем покраснела от разочарования.
- Это просто… аргх! То есть, я понимаю некоторые из причин, по которым люди желают ограничивать использование магии, но это просто неправильно! Я просто хотела…
- Ты просто хотела бы узнать об этом раньше, - мягко продолжил за нее Гарри.
- Да!
- Что ж, я очень надеюсь поработать и над этим вопросом, - бросил Поттер, пожав плечами.
- Но это коснется только детей волшебников, - горько добавила Грейнджер. – Магглорожденные все равно останутся не у дел! В результате нам будет даже хуже, если все дети волшебников будут учиться магии с пяти лет! Мы никак не сможем угнаться за ними! Это только усилит неблагоприятное положение, в которое нас уже поместили, когда неожиданно забросили в мир, о существовании которого мы не подозревали до тех пор, пока нам не исполнилось одиннадцать!
- Ах, но эту ситуацию я тоже надеюсь изменить, - подметил Гарри, осклабившись.
Драко сразу выпрямил спину и нахмурился, в то время как Гермиона от удивления вытаращила глаза, и в них появился проблеск надежды и любопытства.
- Это каким же образом? – спросила она.
- В мои намерения входит сделать так, чтобы с магглорожденными и их родителями или опекунами налаживали контакт гораздо раньше – если быть точным, то начиная с того момента, как таких детей впервые идентифицируют.
- Но когда именно это случается? Какая разница в таком случае между распознанием одного магглорожденного и другого? Я думала, что именно письма, сообщающие о принятии в Хогвартс, позволяются нас найти? – озадачилась девочка.
- Вовсе нет. Министерство отслеживает каждого магглорожденного с самого рождения. Есть даже департамент, который ведет надзор за такими детьми, ведь если у тех происходят случайные магические выбросы, достаточно серьезные, само собой, может требоваться вмешательство волшебников и изменение памяти магглам.
- Серьезно?! – уставилась на него Грейнджер.
- Да. На данный момент это маленький департамент, причем, очень перегруженный работой, так как в нем наблюдается острая нехватка персонала. Но я уже подготовил соответствующий законопроект, по которому данный департамент будет расширен, а его финансирование возрастет. После того как мое письмо привлечет всеобщее внимание, я надеюсь развивать и расширять это направление, а также представить еще один законопроект, которые будет направлен на то, чтобы позволить магглорожденным раньше внедряться в наш мир и проходить своеобразный курс обучения, который разъяснял бы им их обязательства. Вместо того чтобы просто приглядывать за детьми до получения ими письма из Хогвартса, я хочу, чтобы Министерство по-настоящему играло роль того, кто будет представлять магический мир родителям магглорожденных, дабы их дети росли, получая знания о магии с очень раннего возраста.
- Погоди, ты собираешься провести подобный законопроект? – переспросила Гермиона с недоверием.
- Ну, само собой, представлять и спонсировать его буду не лично я, но я помог его составить. Законопроект был преподнесен Леди Самантой Бриджес, поскольку она им заинтересовалась, и мы сочли, что к нему будут питать куда меньше опасений, если его предложит именно она.
- Кто это мы? – осторожно уточнила Грейнджер, сдвинув брови.
- Мистер Малфой, - безразлично бросил Гарри, но это лишь заставило девочку насторожиться сильнее. – А, видишь? Вот именно поэтому мы обратились к мадам Бриджес, - подчеркнул он. – Некоторые люди просто на уровне инстинктов относятся подозрительно ко всему, во что вовлечен мистер Малфой, даже в таких важных вопросах. А в данном случае я никак не мог рисковать.
- Но почему мистер Малфой захотел бы иметь отношение к программам обучения, которые помогут магглорожденным детям в более раннем возрасте знакомиться с волшебным миром? У меня всегда складывалось впечатление, - тут она прервалась и бросила сердитый взгляд на Драко, который презрительно усмехнулся в ответ, - что Малфои жаждут избавиться от магглорожденных. Всех вообще. И уж никак не знакомить их с миром магии еще раньше.
- Много ты знаешь, - прокомментировал Драко презрительно, задрав нос.
- Хочешь сказать, что я не права? – резко бросила Гермиона, впившись в него взглядом.
- Проблема с магглорожденными заключается не столько в их присутствии в нашем мире, сколько в их невежестве и полном неуважении к нашим традициям и нашей культуре, - протянул блондин. – Само собой, мы никогда не запятнаем свои родословные, вступая с ними в брак и заводя общее потомство, но если бы магглорожденные сумели полностью принять культуру волшебников, у нас даже близко не было бы стольких проблем. Сейчас положение дел таково, что Министерство питает ужас от одной только мысли как-то обидеть родителей магглорожденных и привлечь нежелательное внимание со стороны маггловского правительства – так как подобное уже несколько раз случалось – и поэтому из кожи вон лезет, чтобы удовлетворять их идиотские идеи и капризы. Если магглорожденные испытывают страх перед нашими традициями или религиозными ритуалами, Министерство идет им навстречу, и в итоге выходит, что мы – те, кто должны измениться. Магглорожденные же даже и не думают смириться или, Мерлин упаси, адаптироваться. Нет, они ожидают, что мы изменимся ради них. Но почему мы должны что-то менять, чтобы угодить этим недалеким и предубежденным чужакам, которые слишком невежественны и не желают знать наши традиции и культуру? Это просто оскорбительно.
Гермиона уставилась на него в совершеннейшем изумлении.
- Я никогда не слышала, чтобы проблему преподносили таким образом, - наконец сумела выдавить она.
Драко только скривился с еще большим презрением и сарказмом.
- Конечно, ты не слышала. Зачем утруждать себя посмотреть на все с нашей точки зрения? Даже не сомневаюсь, что ты просто удовлетворилась мыслью о том, что наше отношение - не более чем слепая неприязнь и нетерпимость, а саму себя с абсолютной уверенностью сочла жертвой, которую злобный расист вроде меня ненавидит без какой-либо достойной причины.
- Но у тебя и правда нет достойной причины! Что я тебе когда-либо делала?! Это ведь не моя вина, что Министерство выпускает законы, идущие против ваших традиций! – резко бросила Гермиона в свою защиту.
- Дело не столько в тебе лично – а в том, что ты представляешь из себя! Ты яркий пример того, почему чинуши из Министерства направо и налево трубят о том, что их политика правильна. Почему мы должны просто заткнуться и смиренно принять запреты практиковать религиозные обряды и отказаться от своих прав и обычаев? Ты превосходный пример идеальной маленькой магглорожденной. Гениальная девочка, которая пришла в наш мир, не зная ничего, и все же умудрилась научиться колдовать так же хорошо, как и многие из нас. Но пришла ты в наш мир, не зная ничего. Ты знала, что будешь читать только книги, одобренные Министерством, и все равно решила, что будешь знать все – но ты не знаешь ничего, - прошипел Драко сердито, едва не зарычав.
- Ты знала, что все, что одобрено Министерством, не таит в себе опасных знаний, потому что вся суть – традиции и обычаи, которые были запрещены, так как не пришлись вам по душе – осталась скрыта от вашего взора, чтобы ты и твои родители не наделали в штаны от страха и не покинули волшебный мир. Потому что, если твои родители откажутся отпустить тебя в наш мир, это увеличит шансы на то, что ты раскроешь существование магии остальному миру позже из-за собственного незнания.
Твоя заносчивость дала тебе предположить, что все, что ты вызубрила из книжек, помещает тебя на один уровень с нами, теми, кто прожил в этом мире всю жизнь. И тот факт, что школа и сотрудники Министерства, поддерживающие эту идею, используют людей вроде тебя как знамя, которым доказывают, почему считают себя и свои действия правильными, ведь для них очевидно, что они приносят всем благо – неимоверно бесит! Твое существование, твое поведение и твоя вера в то, что ты действительно все знаешь – неимоверно бесит! – настолько пронзительно выкрикнул Драко, что даже Гарри на какое-то время замер.
Блондин тяжело дышал несколько мгновений от силы собственной эмоциональной вспышки, но уже через пару секунд взял свои чувства под контроль и, совладав с собой, снова нацепил маску спокойствия и учтивости. Гарри практически видел, как работала окклюменция мальчика, и в уме похвалил подростка за то, что тот добился успеха в чем-то столь сложном для людей его возраста. Но опять же Драко начал обучаться окклюменции с того момента, как смог на законных правах впервые взмахнуть волшебной палочкой.
Гермиона надула губы и беспомощно задрожала, пытаясь подобрать аргументы в ответ, но потерпела поражение. Тогда, без какого-либо предупреждения, она резко вскочила и выбежала из купе, неплотно закрыв за собой дверь.
Драко закрыл глаза и наморщил лоб, но потом снова вернул прежнюю невозмутимость и спокойно вернулся назад к журналу, который читал до того момента, как в купе пришла Грейнджер.
Гарри наблюдал за ним какое-то время, но в итоге счел, что на данный момент лучше оставить все как есть. На краткий миг у него промелькнула мысль пойти за Гермионой, но все-таки он решил этого не делать. Он мог бы использовать эту ситуацию, чтобы направить ее мысли в нужном направлении, но решил, что один раз позволит ей додуматься до всего самостоятельно.
***
Поскольку безопасность страны зависит от решений, которые необходимо принимать, никакие рассуждения о справедливости или несправедливости, человечности или жестокости, чести или бесчестии не должны превалировать. Все эти размышления необходимо отмести в сторону и поставить перед собой один единственный вопрос: какой именно путь продлит существование и свободу государства?
Никколо Макиавелли.
***
Гарри и Драко упаковывали последние вещи из своего багажа, когда Хогвартс-Экспресс приближался к шумной платформе Кинг Кросс, выпуская пар и скрежеща колесами по рельсам. После того как Гермиона убежала из их купе, некоторое время они почти не разговаривали, но где-то за час до окончания поездки Драко возобновил их беседу, вновь начав расспрашивать Гарри о различных будущих, которые тот прожил, и о вещах, которые еще не случились.
За последние несколько дней царившая между ними ранее напряженная атмосфера наконец спала, и все вернулось на круги своя, чему Гарри был очень рад.
Они вдвоем сошли с поезда, помахав на прощание некоторым из слизеринцев, и Малфой на мгновение закатил глаза при виде Панси, которая жеманно ему улыбнулась. Гарри собрался было взяться за тележку для багажа, когда исключительно сильная и раздражающе знакомая магическая аура затронула его чувства, давая понять, кто аппарировал на платформу.
Поттер медленно повернул голову, намертво приклеив маску скуки и равнодушия на свое лицо, и уже в следующую секунду обнаружил, что смотрит прямо на Альбуса Дамблдора. Не заметить старика, откровенно говоря, было невозможно, поскольку его яркая пурпурная мантия, вдоль и поперек усыпанная желтыми блестящими и мерцающими звездами, сильно бросалась в глаза.
- Это… - шокированно выдохнул Драко, стоя позади Гарри.
- Угу, - промычал тот утвердительно.
- О Мерлин! Он идет сюда! Я зову отца, - прошипел Малфой и быстро убежал. Гарри слабо кивнул головой, но не отвел взгляда от директора, который прокладывал себе путь через море учеников и их родителей прямо к нему.
Ему пришлось приложить усилия, чтобы сдержать усмешку, которая едва не растянула его губы, когда он разглядел легкие признаки усталости и раздражения на лице старика. Он подозревал, что знает, по какой именно причине директор прибыл в Лондон на железнодорожную станцию.
- Мистер Поттер, - поздоровался с ним Дамблдор мгновение спустя в своей мягкой, доброжелательной манере, которая была способна обмануть почти любого человека, за исключением того, кто не знал старика, по крайней мере, буквально уже хотя бы лет сто.
- Директор, - ответил Гарри легким кивков головы в качестве приветствия.
- Директор Дамблдор, - знакомо протянул нараспев Люциус Малфой в следующую секунду, возникнув за левым плечом своего подопечного. – Какой неожиданный сюрприз. Не могу припомнить, чтобы когда-либо прежде видел вас на платформе 9 и ¾.
- Ах да, должен признать, я действительно уже долгое время здесь не бывал, - согласился Альбус, доблестно удерживая на лице маску радушия, и мило улыбнулся высокому светловолосому аристократу, появившемуся позади Поттера.
- Что же, осмелюсь спросить, побудило вас сегодня нанести столь необычный визит? – продолжил Люциус язвительно, растягивая слова.
- Случилось так, что я с опозданием понял, что у меня осталось одно дело, которое мне необходимо обсудить с Гарри, прежде чем он уйдет на каникулы, - ответил Дамблдор, сощурив глаза и улыбнувшись.
- Ох, неужели? Не могу представить, что именно вы можете обсуждать с моим подопечным, директор, что не могло бы подождать до организации надлежащего визита в наше поместье и потребовало устраивать ему засаду на железнодорожной станции.
- Я бы не назвал это засадой и, честно говоря, не думаю, что это потребует таких формальностей, как письмо или визит в ваш прекрасный дом. Это отнимет у Гарри всего пару минут, и затем я удалюсь по своим делам.
- Боюсь, что мы действительно торопимся, хотя… это довольно странно, не находите? Даже, можно сказать, неучтиво, в конце концов. Учитывая, что только несколько недель назад вы пытались любыми законными средствами не позволить нам с женой принять мистера Поттера в свою семью, - умолк Люциус, высокомерно, в истинно аристократичной манере, глядя исподлобья на старого бородатого волшебника.
- Ох, но это совершенно не имеет к нынешнему делу никакого отношения – только школьные вопросы, уверяю вас, и они займут совсем немного времени.
Гарри закатил глаза, осознавая, что, если он оставит все на Люциуса, то, скорее всего, разговора с Дамблдором у него сегодня не состоится. Вместо этого двое мужчин продолжат препираться и обмениваться бессмысленными колкостями и замечаниями до тех пор, пока не договорятся об официальной встрече в поместье, которой Гарри не желал допустить ни при каких обстоятельствах. Честно говоря, ему хотелось разрешить все дела с директором прямо сейчас.
- Думаю, я смогу потратить пару минут своего времени, не возражаете, мистер Малфой? – произнес Гарри, взглянув на светловолосого мужчину через плечо.
Люциус окинул его долгим, пристальным взглядом, после чего кивнул головой.
- Если вы уверены, Гарри.
- Уверен. Благодарю за вашу заботу, - ответил Поттер, кивнув головой в знак уважения, и, снова повернувшись к Дамблдору, одарил того натянутой улыбкой, которую намеренно изобразил вымученной.
- Отойдем в сторону, чтобы не мешать движению? – предложил Альбус, жестом указав на колонну недалеко оттуда, где они стояли.
Гарри кивнул и зашагал к указанному месту, а затем, дождавшись, пока Дамблдор встанет рядом, едва заметно взмахнул волшебной палочкой, возводя чары уединения.
- Я прочел твое письмо редактору в «Ежедневном Пророке», - произнес старик будничным тоном.
- До или после того, как появился первый вопиллер? – задал вопрос Гарри таким же будничным тоном.
Глаз директора чуть дернулся, хотя если бы Гарри не смотрел прямо на него, он, вероятно, пропустил бы этот момент.
- Эм, признаюсь, уже после, - ответил Дамблдор, улыбнувшись. – На самом деле, думаю, я получил целых шесть вопиллеров к тому моменту, как сумел прочесть письмо до конца, - продолжил он, все еще одаривая Гарри лживой улыбкой. Однако длилось это недолго, и уже через мгновение добродушное выражение исчезло с его лица, и перед Поттером возник образ несчастного дедушки, пытающегося пробудить у собеседника чувство вины, который директор часто использовал, когда другие методы не срабатывали. – Гарри… почему?
- Почему? Почему что?
- «Призыв к оружию»? Ты не думал о том, какие последствия могу породить твои слова? Я имею в виду не только рост недовольства, который неизбежно возникнет, но и реальные последствия, начиная с позволения людям учить своих детей магии, которой они сочтут нужной, с того возраста, который они сочтут подходящим. Подобное очень даже предсказуемо. Наша образовательная система слаженно работает, только если ученики приходят в школу, получив одинаковый уровень подготовки по достижении одиннадцати лет. Те дети, чьи семьи будут нанимать для них профессиональных репетиторов в дошкольном возрасте, получат несправедливые преимущества, в то время как магглорожденные окажутся в особенно невыгодном положении. Это…
- Хватит. Прекратите, мы оба знаем, что вы просто впустую сотрясаете воздух. Вы спросили, почему? Да как вы вообще можете на полном серьезе задавать мне этот вопрос? – резко бросил Гарри, впившись в старика холодным, острым взглядом. – Это должно быть очевидно, особенно для вас, почему я предложил в более раннем возрасте знакомить детей с волшебством и обучать беспалочковой магии. В будущем нас ждет война. Война с магглами, которые, взглянув на волшебные палочки в наших руках, увидят слабость. Слабость очевидную и бросающуюся в глаза. Слабость, которой они воспользуются, не раздумывая ни секунды.
Первое, что предпримут магглы, это попробуют лишить нас волшебных палочек. И судя по нынешнему положению вещей, без своих палочек, мы окажемся беспомощны. Но если мы начнем исправлять ситуацию сейчас, к тому моменту, как они обнаружат магический мир, у нас будет по крайней мере одно поколение ведьм и волшебников, у которых останется возможность сражаться и защищать себя, даже если их палочки заберут или сломают. Возможность защитить свои дома и семьи и показать магглам, что мы не скот, который можно одолеть без борьбы и загнать в загон.
Я рассказал Сириусу все, что видел, и знаю, что он пересказал услышанное вам. Вы точно знаете, чем я руководствовался, предпринимая подобный шаг, и если вы не видите очевидную подоплеку моих действий и задаете мне такие вопросы, то вы еще более твердолобый, чем я изначально предположил.
- Ты хочешь, чтобы дети учились сражаться ради этой предполагаемой войны с магглами? – задал вопрос Дамблдор с таким тоном и выражением, которыми явно намеревался продемонстрировать непомерное разочарование. Глаза Гарри лишь сильнее сузились от гнева.
- Вы очень хорошо знаете, что вы последний человек, который имеет право говорить что-либо по этому поводу, - прошипел Гарри ожесточенно. – В течение семидесятых именно вы подготавливали избранных учеников из избранных семей с определенным прошлым, к тому, что они присоединятся к вашему Ордену, и будут бороться вместе, и попытаются остановить Волдеморта от разрушения нашего мира. Мои родители тому блестящий пример! Вы отвратительный лицемерный старик! Я ищу возможность спасти нас от врага куда более страшного и куда более сильного, чем один Темный волшебник и банда его последователей. Численное превосходство магглов над нами столь велико, что ошеломит любого, кто решит честно произвести расчеты. Магглы просто сметут нас. Полностью. И вы даже не рассматриваете их как серьезную угрозу! Вы, наверное, до сих пор впустую тратите время на раздумья о Волдеморте, планирующем свое возвращение! А когда вы решаете уделить минуту своего внимания на обозрение реальной угрозы, на которую я открыл вам глаза, вы, видимо, просто говорите себе, что сможете разрешить все проблемы дипломатией. И вы действительно верите в это – и будете продолжать верить, независимо от того, что я скажу. Но дипломатия ничего не решит, и если бы вы повели нас этим путем, вы бы свели сотни и тысячи волшебников Англии в могилу.
- Другой путь просто обязан существовать! – воскликнул Альбус. – Война не может быть единственным возможным ответом! Ты сам сказал, что они слишком сильно превосходят нас численно. Мы никогда не сможем победить их в открытом сражении, не вызвав огромных по масштабам потерь!
- Вот именно! – прошипел Поттер. – Наш единственный шанс состоит в том, чтобы воспринять угрозу серьезно и приложить все усилия с самого начала. Мы должны показать им, насколько ошеломляющей может быть наша сила, если мы не сдерживаем ее, в противном случае они не испугаются и просто раздавят нас.
- Я отказываюсь верить в то, что это единственное решение! – закричал директор.
- Тогда вы приведете нас к гибели, - угрожающе прошипел Гарри.
- Я лучше рискну, чем пойду по пути, что ты предложил, - на полном серьезе заявил Альбус.
Гарри впился в него взглядом, полным ненависти, а Дамблдор сердито уставился на него в ответ.
- И именно поэтому вы умрете, потерпев поражение. Если бы меня не было здесь, чтобы все предвидеть, чтобы мир не пострадал от ваших ошибок, вашей заносчивости и вашей гордыни, вы бы умирали, смотря на то, как мир оседает пеплом у ваших ног. Вместо этого, когда вы встретите Смерть, я возьму вашу палочку и сделаю то, что вы не смогли: спасу волшебный мир от величайшей угрозы, с которой он когда-либо сталкивался. Тотальное уничтожение.
- Дары не ответ, мой мальчик, - рассудительным и предупредительным тоном произнес Дамблдор.
- Вы думаете, что знаете многое, но вы не знаете ничего, - медленно чеканя слова, проговорил Поттер. – Вы думаете, что видите картину в целом, но вы ослеплены тем, что хотите видеть. Вы считаете себя этаким маяком света, что ведет окружающих тропой чести и добродетели, давая всем второй шанс, и думаете, что можете побудить людей следовать вашему примеру - всегда оставаться добрым и великодушным. Но мир полон отнюдь не праведных и честных людей. Мир полон людей, которых контролируют страх и ненависть; людей, которые используют любое преимущество и любую чужую слабость при малейшем возможности; людей, которые, как безропотные овцы, делают то, что кто-то другой повелел им сделать; людей ленивых и делающих лишь то, что легче сделать, до тех пор, пока не становится слишком поздно, чтобы сделать то, что трудно, но необходимо. Вы можете продолжать изображать из себя праведника и утверждать, что мир полон чудес и возможностей, но это не изменит того, каков мир на самом деле. Если вы строите свои планы, основываясь на допущении, что мир именной такой, каким вы хотите его видеть, а не такой, какой он есть на самом деле, в итоге вы увидите, как все ваши планы пойдут прахом.
Дамблдор окинул Гарри печальным взглядом и медленно покачал головой.
- Где ты приобрел столь горький и безрадостный взгляд на мир, дитя мое?
- Я не ваше дитя, - выдавил Гарри сквозь стиснутые зубы. – Я прожил куда больше лет в своих видениях, чем вы за всю свою жизнь. И у меня не горький и безрадостный взгляд. Я просто реалист. Лучше я буду готов к худшему и потом удивлюсь чему-либо, чем буду надеяться на лучшее, постоянно разочаровываться и, в конце концов, погибну. А теперь, если мы закончили, я пойду. Я уже уделил вам куда больше времени, чем собирался. Помнится, вы сказали, что отнимите всего минуту моего времени.
Дамблдор вытянулся и расправил плечи, взглянув на Поттера сверху вниз поверх своего изогнутого носа холодными, полными разочарования глазами. Гарри сердито смотрел в ответ, едва сдерживая пламя своего гнева, который он теперь испытывал к человеку перед собой, в столь многих жизнях бывшему ему наставником.
- Если ты желаешь идти этой дорогой, то так тому и быть, - произнес Альбус. – Доброго дня, мистер Поттер. Наслаждайтесь своими каникулами.
- О, непременно. До встречи в сентябре, директор.
Гарри повернулся к старику спиной и зашагал по платформе прямо к тому месту, где его дожидались Малфои. Люциус вопросительно приподнял одну бровь, тогда как Драко стоял с практически вытаращенными от шока и восторга глазами – что для него являлось довольно значительным проявлением эмоций на публике. Выражение лица Нарциссы в целом оставалось нейтральным, но несколько натянутым, и Гарри смог разглядеть едва заметные признаки беспокойства в ее глазах. Он специально обнадеживающе улыбнулся ей, а затем коротко усмехнулся Драко.
Когда он, наконец, подошел к Малфоям, Люциус окинул его оценивающим взглядом.
- Должен признать, мистер Поттер, я только что стал свидетелем того, как вы сотворили нечто, что на моей памяти, ни разу не удавалось кому-либо другому.
- Да неужели? – растянул губы в улыбке Гарри.
- О, да. Не могу вспомнить, когда я в последний раз видел, чтобы великий и достопочтенный директор Хогвартса столь неприкрыто демонстрировал гнев и презрение на публике.
Гарри тихо засмеялся, а затем, чуть ухмыльнувшись, взглянул на Люциуса.
- Я прекрасно умею играть на нервах людей, если действительно этого хочу.
- Да, мне кажется, с этим вашим талантом я знаком не понаслышке, - протянул мужчина с некоторым презрением, что сделало улыбку Гарри лишь шире.
- Так зачем он приходил? – взволнованно спросил Драко.
- Он получил небольшую гору вопиллеров из-за моего письма в «Пророк», - ответил Поттер безразличным тоном и вместе с Малфоями двинулся с платформы в сторону зоны аппарации, а их с Драко сундуки парили по воздуху позади них.
- Но чего именно он хотел добиться, придя к тебе теперь? – вопрошал Драко, пребывая в замешательстве. – Статья уже вышла – ты не смог бы отозвать ее назад. Даже если бы ты написал опровержение, это не принесло существенных изменений. Мысль уже донесена.
- Вероятно, он накопил в уме какие-то вопросы или аргументы, но, боюсь, я разрушил все его четко выстроенные доводы. В этом я хорош, - бросил Гарри, самодовольно осклабившись.
- Ты обязан рассказать мне, о чем вы говорили, - горячо потребовал Драко, и Гарри усмехнулся его энтузиазму.
- Это подождет до того момента, как мы с мистером Поттером закончим дела в Министерстве, - сказал Люциус, пристально глядя в глаза сыну.
- Да, конечно. Интересно, знал ли Дамблдор о ваших планах отправиться в Министерство, и являлось ли это одной из причин его прихода? – задумчиво произнес Драко, снова смотря на Гарри, но тот лишь пожал плечами в ответ.
Группа остановилась на открытом месте площадки аппарации, и Нарцисса, встав возле сына, положила одну руку ему на плечо, а вторую – на один из его сундуков. Драко протянул руку к двум оставшимся и одарил Гарри короткой ухмылкой.
- Ты должен мне историю по возвращении в поместье.
Поттер только закатил глаза.
- Конечно, - бросил он и повернулся к Люциусу, который положил свою руку ему на плечо, и они вместе исчезли с площадки. Мгновение спустя Нарцисса и Драко также аппарировали.
***
Драко немного дернулся, но, за исключением этого, идеально удержался на ногах, когда он и его мать аппарировали к входу в поместье Малфоев с негромким хлопком. Он тотчас отпустил сундуки, которые держал, и позвал домового эльфа. Один из них мгновенно возник рядом, и Драко тут же повелел ему взять их с Гарри вещи и разместить в соответствующих комнатах.
- Да, юный хозяин, конечно, юный хозяин, - безостановочно бормотал эдомовик, низко кланяясь, а затем щелкнул пальцами и отправил сундуки прочь. – В западной гостиной вас дожидается гость, юный хозяин. Он сказал, что хочет поговорить с вами сразу, как вы прибудете.
Драко нахмурился, задаваясь вопросом, кем бы мог быть этот гость, что захотел нанести ему визит.
- Кто это? – спросил он нетерпеливо.
Эльф явно разволновался еще сильнее, чем раньше, так как начал нервно сжимать и разжимать свои сморщенные ручки с узловатыми пальцами.
- Я не очень уверен, юный хозяин. За последние месяцы он уже не единожды появлялся в поместье, нанося визиты хозяину Люциусу, сэр, - пояснил он нетвердым голосом. – Мне кажется, этого волшебника называют Лорд Верас, но я могу ошибаться, юный хозяин.
Драко ощутил, как дрожь пробежала по его позвоночнику, а мышцы задеревенели от страха.
- Лорд Верас здесь, чтобы увидеть Драко? – переспросила Нарцисса обеспокоенно. – Ты уверен? – задала она вопрос уже более резким тоном.
Эльф задрожал и съежился, но быстро закивал головой.
- Да, госпожа, уверен. Лорд-волшебник точно сказал, что хочет увидеться с хозяином Драко сразу же, как тот вернется из школы.
- Ох, - прошептала Нарцисса с волнением, что дало Драко понять, что его мать знает, кем на самом деле является Лорд Верас. – Ну что ж, Драко, дорогой, тогда тебе лучше пойти к нему как можно скорее. Мы не хотим заставлять его ждать.
Драко повернулся и встретился глазами с матерью, во взгляде которой отражалось неподдельное беспокойство, а обычно стойкая маска невозмутимости на ее лице чуть подрагивала.
- Да, мама, - согласился он и, пытаясь собраться и сосредоточиться, покинул вестибюль. У него не заняло много времени добраться до западной гостиной, поскольку она располагалась сразу к югу, но казалось, что он потратил целую вечность, пока ступал по мраморному полу, а шаги его эхом отдавались во все стороны. Подойдя к двери, юноша расправил плечи и на короткое время замер, успокаивая дыхание, а затем коснулся декоративной дверной ручки и повернул ее.
Тихо войдя в комнату, он увидел, что домовой эльф был прав: Маркус Верас – мужчина, который на самом деле был Темным Лордом – стоял в лучах неяркого света в центре богато украшенной гостиной, лицом к большому арочному окну, а руки его были сцеплены за спиной.
Драко осторожно прикрыл за собой дверь, но та все же захлопнулась чуть громче, чем хотелось бы, и в тишине комнаты это было явно слышно. Темный Лорд плавно повернулся вокруг своей оси, и теперь, когда свет из окна освещал его фигуру со спины, он выглядел жутковатой и внушительной фигурой на фоне гостиной, которая всегда дарила ощущение тепла и уюта.
Но дело было не в том, что мужчина был высок ростом, или с каким достоинством он преподносил себя. Нет, тем, что заставило Драко затаить дыхание, стала плотная, почти осязаемая магия мужчины, заполнявшая все вокруг. Внешне он ничем не отличался от того человека, которого Малфой встретил шесть месяцев назад на балу в Йоль, но кое-что коренным образом изменилось теперь в этом волшебнике, что теперь стоял перед ним.
Драко явственно ощущал магию мужчины, настолько та была сильна. Она наполняла комнату, прокладывая себе путь крохотными вихрями и потоками, подобно некой густой жидкости в кипящем котле. Как он мог не чувствовать ее ранее? Казалось необъяснимым, как кто-то мог скрывать столь необъятную магическую силу от других людей целую вечность. Ее было так много. Но этот человек – Темный Лорд – очевидно, мог безупречно скрывать ее, потому что у Драко в прошлые встречи с ним даже мысли не возникало о том, как много силы этот человек скрывает за своей внешностью.
Юноша вздрогнул и глубоко выдохнул, стараясь взять себя в руки и освободить разум от того ошеломляющего воздействия, что давала близость к столь могущественному волшебнику. Он понимал теперь, как никогда прежде, отчего его отец так уважал Темного Лорда и так им восхищался. Это был не только страх перед ужасными вещами, которые тот мог творить - это было преклонение перед огромной силой, которой тот обладал. Вспомнив, чему его учили, Драко без колебаний опустился на одно колено и склонил голову.
- Милорд, - выдохнул он, чуть подрагивая.
- Драко, - поприветствовал его мужчина добродушным шипением. – Вижу, твой отец хорошо тебя выучил. Однако у нас нет времени на всякие пустяки. Ты можешь встать.
Ноги Драко словно превратились в желе, и он был вынужден опереться одной рукой о свое колено, чтобы суметь подняться. Он всеми силами пытался скрыть свое волнение, поднимая голову и выпрямляясь настолько медленно и плавно, насколько было возможно. Блондин был готов безо всяких сомнений покориться этому волшебнику, но все же он оставался Малфоем, а значит имел гордость, которую обязан был хранить.
Драко встал с теми спокойствием и достоинством, какие позволяла его окклюменция, но стоило ему встретиться с глазами волшебника напротив, и уже через две секунды он был вынужден опустить голову и перевести взгляд на грудь мужчины. Сила, таящаяся в проницательных глазах Темного Лорда, лишь возросла, когда их радужку окрасил легкий красноватый оттенок. На балу его глаза точно не были такого цвета. Нервы Драко напряглись до предела, а его сердце стало биться столь неистово, что он испугался, что оно сейчас вырвется из груди.
- Гарри поведал мне, что ты теперь, скажем так, в курсе его довольно беспрецедентной ситуации, - протянул Волдеморт, и Малфой ощутил, как сильная дрожь прошила его позвоночник, хотя он и не совсем понимал, почему.
- Т-так точно, милорд, - подтвердил Драко и тут же мысленно одернул себя за легкое заикание.
- Уверен, что ты способен понять, насколько важно, чтобы данная информация случайно не попала в руки нежелательных лиц, - продолжил мужчина ледяным голосом.
- Да, конечно, - сглотнул Драко. - Я уже пообещал Гарри, что никому ничего не скажу, и это истинная правда. Я полностью осознаю, насколько страшный это секрет. Я клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы эту тайну никогда не узнал кто-либо, кто не должен ее знать, - закончил он чуть сбивчиво, снова проклиная свое волнение и ругая себя за то, насколько сильно не подготовлен он оказался для ситуации подобно этой.
- Хмм, да, - протянул Темный Лорд, явно не впечатленный его речью. – Гарри, кажется, удовлетворился твоим обещанием и верит, что ты не предашь его доверие, а твоих нынешних способностей к окклюменции, вероятно, окажется достаточно, чтобы защитить столь значимую информацию от любого, кто попробует получить ее от тебя против твоей воли – но я подобное допущение сделать не склонен.
Липкое ощущение ужаса растеклось по всему телу Драко. Он вдруг задумался, не собирались ему стереть память, и все его мысли стали лишь о том, как безумно он не хотел забывать то, что Гарри ему рассказал. Он все еще пытался свыкнуться с мыслью, что его надеждам стать парнем Гарри не суждено сбыться, но тот факт, что они оставались друзьями и союзниками имел для него огромное значение. Драко чувствовал будто теперь, впервые за все время, он наконец начал понимать Гарри, ведь за последние несколько дней тот по-настоящему открылся ему и во время беседы стал искренне делиться всем тем, чем не делился никогда прежде. И Драко не хотел все это потерять!
- М-милорд, пожалуйста. Я… вы можете мне доверять. Я клянусь…
- Человек не смог бы обрести такую власть, какую обрел я, если бы доверял людям, - прошипел Волдеморт, и Драко тут же захлопнул рот и нетвердо кивнул головой.
- Д-да, милорд. Понимаю, - выдавил юноша, смирившись и осознав свое поражение.
- Однако, к счастью для тебя, я уважаю желания Гарри, а он не одобрил бы, если бы я вмешался и стер тебе память, предварительно не посоветовавшись с ним самим. Поэтому я просто буду вынужден настаивать на том, чтобы ты подписал магический договор о неразглашении информации.
Драко поднял голову, а губы его приоткрылись от удивления, поскольку отчаяние в одно мгновение сменилось надеждой.
- Милорд? – прошептал он с неверием.
Высокий статный мужчина, стоящий перед ним, запустил руку в свою мантию и вынул наружу лист пергамента с витиеватыми буквами. Он поднял его перед собой и затем убрал руку, оставив документ парить перед собой, не поддерживая его ничем, кроме потоков своей невероятной магии, плотно струившихся по комнате, после чего скучающим взмахом руки отправил пергамент в сторону Драко прямо по воздуху.
Тот на мгновение моргнул, а затем осторожно вытянул руку и схватил документ. Малфой вопросительно взглянул на мужчину, который только нетерпеливо приподнял в ответ одну бровь, после чего сразу же сосредоточился на пергаменте в своих руках.
Как и сказал Темный Лорд, это был магический контракт. Сформулированный очень четко и лаконично, но в то же время очень суровый в плане последствий за его нарушение. В случае если Драко когда-либо раскроет хоть что-то из той информации, что Гарри поведал ему о своих прошлых жизнях, хоть кому-нибудь по какой угодно причине, его ждет смерть. Договор не предусматривал ни малейших послаблений или предупредительных действий. На самом деле он был жутким. Но опять же, Драко подозревал, что у него в данный момент нет выбора.
Чуть подрагивая, он кивнул головой, повернулся к одному из столиков, располагавшихся в комнате, сдвинул в сторону какие-то безделушки своей матери, чтобы освободить место, где разложить пергамент, а затем с помощью волшебной палочки призвал перо из другой комнаты поместья.
Как только Малфой подписал контракт, тот тут же переместился обратно в руки пребывавшего в ожидании Темного Лорда.
Мужчина пробежался по документу изучающим взглядом, а затем взмахнул своей палочкой, и пергамент вспыхнул и исчез. И в ту же секунду Драко почувствовал, как магия на мгновение туго стянула его грудную клетку, а затем отпустила. Он спешно затолкал свои страх и беспокойство за щиты и сглотнул ком, что застрял у него в горле, а после сумел, наконец, поднять взгляд на внушительную фигуру волшебника, стоявшего перед ним.
Волдеморт одарил юношу снисходительной усмешкой и кивнул головой.
- Очень хорошо, Драко. Полагаю, мои дела здесь теперь завершены. Когда Люциус и Гарри вернутся из Министерства, пожалуйста, передай им, что я хочу, чтобы Гарри прибыл в мое поместье при первой же возможности.
- Да, милорд, я передам, - пообещал Малфой и с легким кивком головы отступил в сторону, чтобы мужчина мог свободно покинуть комнату, так как, видимо, именно это входило в его намерения.
- Чудно, - произнес Волдеморт и направился к выходу. Но прямо перед тем, как выйти за дверь, он замер и посмотрел на юношу через плечо.
- Ах да, еще один момент, Драко…
- Да, милорд?
- Если ты еще хоть раз попытаешься ухаживать за Гарри, я тебе кишки выпущу, - прошипел он замогильным голосом. – Понятно?
У Драко отпала челюсть.
- М-милорд?
- Гарри мой. Ясно? – угрожающим тоном отчеканил Темный Лорд, медленно проговаривая каждое слово.
Блондин согласно закивал и плотно сомкнул челюсти, чтобы сдержаться и не распахнуть рот от ужаса. Магия, которая раньше казалась внушительной и почти удушающе плотной, теперь ощущалась холодной как лед и смертельно опасной. Драко почти чувствовал гнев мужчины, пробирающий его до самых костей.
- Отлично, - бросил Волдеморт и, повернувшись к двери, отворил ее и тихо вышел.
Драко сумел продержаться на ногах несколько секунд, после чего, наконец, упал на колени, тяжело дыша от пережитого шока.
Оригинал: www.fanfiction.net/s/8149841/1/Again-and-Again
Основные персонажи: Северус Снейп, Драко Малфой, Гарри Поттер, Люциус Малфой, Том Марволо Риддл
Пэйринг: Гарри Поттер/Том Риддл, Драко Малфой/Гарри Поттер(односторонний)
Рейтинг: NC-17
Жанры: Джен, Слэш (яой), Фэнтези, Философия, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Макси
Статус: в процессе
Саммари: Гарри Поттер исчезает с порога дома Дурслей. Дамблдор не может его найти. Мальчик объявляется только перед своим первым годом обучения. Он холодный и равнодушный ребенок. Гений, распределенный на Слизерин и вызвавший множество вопросов, на которые никто не смог найти ответы.
Глава 20
Гарри с довольно громким хрустом повернул шею из стороны в сторону, а затем, подняв одну руку над головой, потянулся, разминая мышцы, которые затекли от долгого сидения на неудобном диванчике поезда в течение последних двух часов. Драко, взглянув на него, скривился от раздавшихся звуков, закатил глаза и снова вернулся назад к чтению журнала по квиддичу, который держал у себя на коленях.
В купе кроме них никого не было, но только потому, что они запретили Панси или кому-либо еще последовать за ними. Большую часть времени с начала поездки в Лондон они провели за беседой, хотя правильнее будет сказать, что говорил Гарри, а Драко изливал на него бесконечный поток вопросов. Конечно, предварительно они навели чары конфиденциальности, поскольку все то, что они обсуждали, являлось по своей сути исключительно важной информацией. Вдобавок, Гарри рассказывал Малфою о событиях будущего из своих прошлых жизней – событиях истории, которые в этой реальности еще не произошли.
На новости о том, что Гарри по большей части в свои предыдущие перерождения его терпеть не мог, Драко отреагировал странно; казалось, это его сильно задело. Тогда Поттер, чтобы успокоить уязвленное эго блондина, привел в пример Рона Уизли и спросил Драко, что, по его мнению, тот он нем думает, и затем подметил, что в предыдущих жизнях Драко частенько обращался с ним точно так же, как в нынешней обращается с Рональдом. Малфой недовольно скривился и сделал неопределенный жест, означающий понимание и признание, но в восторге от этой мысли по-прежнему не пребывал.
Однако, в целом, Гарри не много времени в поездке потратил на истории о своих годах обучения в Хогвартсе в прошлых жизнях; в основном он рассказывал о событиях, произошедших годами и даже десятилетиями позже. Драко, что удивительно, оказался почти очарован историями о маггловском прогрессе в технологиях, об их обнаружении магического мира и о разнообразных реакциях отдельных магглов и различных государств на это открытие.
Малфой, конечно же, прочел письмо Гарри в «Пророк» до того, как тот отправил его два дня спустя, и не смог не поинтересоваться, почему Поттер решил продвигать подобную идею, ведь Темный Лорд наверняка предпочел бы, чтобы магическое население можно было легко контролировать, точно так же, как это предпочитало Министерство. Но Гарри подметил, что у него был свой, исключительный мотив, никак не связанный с целями Марволо взять под контроль Англию, предлагать столь радикальное изменение в системе.
- В действительности это вопрос выживания нашего вида, Драко, и он никак не связан с тем, насколько легко нам будет управлять народными массами, когда мы придем к власти, - пояснил Поттер после того, как блондин выразил свое недоумение. – Некоторые маггловские правительства предпримут попытки отстоять наши права и свободы, но большинство зададутся целью лишить нас защиты и не побрезгуют использовать насильственные методы, оправдывая их самыми разными требованиями людей, которые те выдвинут, движимые страхом неизвестного и непониманием – то бишь тем, что мы будем для них воплощать. В каких-то случаях маггловские правительства сами предпринимали попытки лишить нас волшебных палочек, в других случаях этой деятельностью занимались маггловские экстремисты и всевозможные фанатики, действующие сами по себе, которые похищали ведьм и волшебников и отнимали у них палочки до того, как те успевали защититься. Магглы знали, что мы останемся беззащитны, лишившись волшебных палочек, и сможем творить волшебство без них не в большей мере, чем любой маггл. Так что, конечно же, они изымали их у нас.
В странах, где магическое образование дается рано, и способность к беспалочковой магии лелеют и развивают с самого детства, волшебники и волшебницы были наилучшим образом подготовлены к защите самих себя от подобных ситуаций, но в странах наподобие Англии маги оказались бессильны. Я поднял этот вопрос в надежде, что к тому моменту, как наш мир будет обнаружен, по крайней мере одно поколение вырастет без зависимости от волшебной палочки, каковая имеется у всех тех, кто старше. И, кстати, для взрослых волшебников также существуют определенные методики тренировок, помогающие овладеть беспалочковой магией, правда, они требуют многих лет практики, и в итоге маги все равно не станут настолько хорошо управляться с магией без волшебной палочки, как если бы начали развивать этот дар с детства… Ну, если, конечно, у них только не будет шестисот лет практики, но, вполне очевидно, что моя ситуация уникальна.
Драко закатил глаза на замечание в конце, но все же согласился, что стратегия Гарри не была лишена логики, учитывая, что он знал о будущем. Понимание того, что, Гарри, набирая силу в Визенгамоте, преследовал куда более далеко идущие цели, чем просто позволить Темному Лорду прийти к власти, и формировал их с учетом грядущих в мире событий, стало для него откровением.
Осознание этого факта и породило обсуждение, продлившееся первые пару часов их поездки на поезде в Лондон.
Но в какой-то момент оба слизеринца выдохлись и решили сделать перерыв. Когда мимо их купе проезжала колдунья-продавщица с тележкой, они набрали себе целую кучу сладостей, которыми собирались наслаждаться оставшееся в дороге время. Как только молодые люди решили сделать перерыв и отдохнуть, в дверь их купе кто-то довольно настойчиво постучал.
Поттер лениво повернул голову и, бросив взгляд в маленькое окошко на двери, увидел хмурое лицо, окруженное вьющейся гривой темно-русых волос. Гарри с любопытством приподнял одну бровь и начал подниматься, чтобы усесться ровнее. Драко, мельком посмотрев в сторону двери, презрительно скривился, явно раздраженный тем, кто именно потревожил их покой.
Гарри лениво взмахнул рукой, и дверь отворилась. Гермиона оторопело моргнула, но затем снова нахмурилась и вошла внутрь. Она даже не сочла нужным попросить разрешения, прежде чем устроилась на сидении рядом с Гарри и вперила в него свой пристальный взгляд. Поттер снова лениво повел рукой, и дверь купе захлопнулась и закрылась. Едва различимые колебания наведенных им чар уединения, наконец, привлекли внимание Грейнджер – о чем свидетельствовали ее расширившиеся глаза - но уже через секунду она снова впилась взглядом в Гарри.
- Почему ты мне не рассказал? – спросила она с претензией в голосе.
- Не рассказал тебе что именно? – спокойно уточнил Поттер. Малфой при этом выглядел так, будто хотел откусить гриффиндорке голову, но вслух не произнес ни слова.
- О беспалочковой магии! О том, что ей можно научиться! Я никогда не встречала информации о том, что она зависит от практики колдовства в детстве. В смысле, едва ли какие-либо книги из прочтенных мной вообще содержали в себе упоминания о беспалочковой магии, а в тех, где таковые попадались, все сводилось к тому, что это просто абсурдно и невозможно! А теперь объявляешься ты и говоришь, что все, что необходимо, чтобы колдовать без палочки, это начать обучаться этому, пока ты мал!
- Важно отметить, что если человек практиковал магию с детства, но никогда целенаправленно не развивал в себе дар к беспалочковой магии и прекратил использовать ее в тот момент, когда получил волшебную палочку, он по-прежнему может потерять эту способность. Ее нужно использовать на постоянной основе в течение всей жизни.
- Ладно, с этим все ясно, но меня беспокоит не это! Я имела в виду… было бы для меня уже слишком поздно, если бы я начала практиковаться в одиннадцать лет? Ну, то бишь… если бы ты рассказал мне, что это было возможно…
- Если ты помнишь, мы не являлись друзьями вплоть до второго года обучения, а тебе к тому времени уже исполнилось тринадцать, - заметил Гарри.
Гермиона спала с лица, а затем покраснела от разочарования.
- Это просто… аргх! То есть, я понимаю некоторые из причин, по которым люди желают ограничивать использование магии, но это просто неправильно! Я просто хотела…
- Ты просто хотела бы узнать об этом раньше, - мягко продолжил за нее Гарри.
- Да!
- Что ж, я очень надеюсь поработать и над этим вопросом, - бросил Поттер, пожав плечами.
- Но это коснется только детей волшебников, - горько добавила Грейнджер. – Магглорожденные все равно останутся не у дел! В результате нам будет даже хуже, если все дети волшебников будут учиться магии с пяти лет! Мы никак не сможем угнаться за ними! Это только усилит неблагоприятное положение, в которое нас уже поместили, когда неожиданно забросили в мир, о существовании которого мы не подозревали до тех пор, пока нам не исполнилось одиннадцать!
- Ах, но эту ситуацию я тоже надеюсь изменить, - подметил Гарри, осклабившись.
Драко сразу выпрямил спину и нахмурился, в то время как Гермиона от удивления вытаращила глаза, и в них появился проблеск надежды и любопытства.
- Это каким же образом? – спросила она.
- В мои намерения входит сделать так, чтобы с магглорожденными и их родителями или опекунами налаживали контакт гораздо раньше – если быть точным, то начиная с того момента, как таких детей впервые идентифицируют.
- Но когда именно это случается? Какая разница в таком случае между распознанием одного магглорожденного и другого? Я думала, что именно письма, сообщающие о принятии в Хогвартс, позволяются нас найти? – озадачилась девочка.
- Вовсе нет. Министерство отслеживает каждого магглорожденного с самого рождения. Есть даже департамент, который ведет надзор за такими детьми, ведь если у тех происходят случайные магические выбросы, достаточно серьезные, само собой, может требоваться вмешательство волшебников и изменение памяти магглам.
- Серьезно?! – уставилась на него Грейнджер.
- Да. На данный момент это маленький департамент, причем, очень перегруженный работой, так как в нем наблюдается острая нехватка персонала. Но я уже подготовил соответствующий законопроект, по которому данный департамент будет расширен, а его финансирование возрастет. После того как мое письмо привлечет всеобщее внимание, я надеюсь развивать и расширять это направление, а также представить еще один законопроект, которые будет направлен на то, чтобы позволить магглорожденным раньше внедряться в наш мир и проходить своеобразный курс обучения, который разъяснял бы им их обязательства. Вместо того чтобы просто приглядывать за детьми до получения ими письма из Хогвартса, я хочу, чтобы Министерство по-настоящему играло роль того, кто будет представлять магический мир родителям магглорожденных, дабы их дети росли, получая знания о магии с очень раннего возраста.
- Погоди, ты собираешься провести подобный законопроект? – переспросила Гермиона с недоверием.
- Ну, само собой, представлять и спонсировать его буду не лично я, но я помог его составить. Законопроект был преподнесен Леди Самантой Бриджес, поскольку она им заинтересовалась, и мы сочли, что к нему будут питать куда меньше опасений, если его предложит именно она.
- Кто это мы? – осторожно уточнила Грейнджер, сдвинув брови.
- Мистер Малфой, - безразлично бросил Гарри, но это лишь заставило девочку насторожиться сильнее. – А, видишь? Вот именно поэтому мы обратились к мадам Бриджес, - подчеркнул он. – Некоторые люди просто на уровне инстинктов относятся подозрительно ко всему, во что вовлечен мистер Малфой, даже в таких важных вопросах. А в данном случае я никак не мог рисковать.
- Но почему мистер Малфой захотел бы иметь отношение к программам обучения, которые помогут магглорожденным детям в более раннем возрасте знакомиться с волшебным миром? У меня всегда складывалось впечатление, - тут она прервалась и бросила сердитый взгляд на Драко, который презрительно усмехнулся в ответ, - что Малфои жаждут избавиться от магглорожденных. Всех вообще. И уж никак не знакомить их с миром магии еще раньше.
- Много ты знаешь, - прокомментировал Драко презрительно, задрав нос.
- Хочешь сказать, что я не права? – резко бросила Гермиона, впившись в него взглядом.
- Проблема с магглорожденными заключается не столько в их присутствии в нашем мире, сколько в их невежестве и полном неуважении к нашим традициям и нашей культуре, - протянул блондин. – Само собой, мы никогда не запятнаем свои родословные, вступая с ними в брак и заводя общее потомство, но если бы магглорожденные сумели полностью принять культуру волшебников, у нас даже близко не было бы стольких проблем. Сейчас положение дел таково, что Министерство питает ужас от одной только мысли как-то обидеть родителей магглорожденных и привлечь нежелательное внимание со стороны маггловского правительства – так как подобное уже несколько раз случалось – и поэтому из кожи вон лезет, чтобы удовлетворять их идиотские идеи и капризы. Если магглорожденные испытывают страх перед нашими традициями или религиозными ритуалами, Министерство идет им навстречу, и в итоге выходит, что мы – те, кто должны измениться. Магглорожденные же даже и не думают смириться или, Мерлин упаси, адаптироваться. Нет, они ожидают, что мы изменимся ради них. Но почему мы должны что-то менять, чтобы угодить этим недалеким и предубежденным чужакам, которые слишком невежественны и не желают знать наши традиции и культуру? Это просто оскорбительно.
Гермиона уставилась на него в совершеннейшем изумлении.
- Я никогда не слышала, чтобы проблему преподносили таким образом, - наконец сумела выдавить она.
Драко только скривился с еще большим презрением и сарказмом.
- Конечно, ты не слышала. Зачем утруждать себя посмотреть на все с нашей точки зрения? Даже не сомневаюсь, что ты просто удовлетворилась мыслью о том, что наше отношение - не более чем слепая неприязнь и нетерпимость, а саму себя с абсолютной уверенностью сочла жертвой, которую злобный расист вроде меня ненавидит без какой-либо достойной причины.
- Но у тебя и правда нет достойной причины! Что я тебе когда-либо делала?! Это ведь не моя вина, что Министерство выпускает законы, идущие против ваших традиций! – резко бросила Гермиона в свою защиту.
- Дело не столько в тебе лично – а в том, что ты представляешь из себя! Ты яркий пример того, почему чинуши из Министерства направо и налево трубят о том, что их политика правильна. Почему мы должны просто заткнуться и смиренно принять запреты практиковать религиозные обряды и отказаться от своих прав и обычаев? Ты превосходный пример идеальной маленькой магглорожденной. Гениальная девочка, которая пришла в наш мир, не зная ничего, и все же умудрилась научиться колдовать так же хорошо, как и многие из нас. Но пришла ты в наш мир, не зная ничего. Ты знала, что будешь читать только книги, одобренные Министерством, и все равно решила, что будешь знать все – но ты не знаешь ничего, - прошипел Драко сердито, едва не зарычав.
- Ты знала, что все, что одобрено Министерством, не таит в себе опасных знаний, потому что вся суть – традиции и обычаи, которые были запрещены, так как не пришлись вам по душе – осталась скрыта от вашего взора, чтобы ты и твои родители не наделали в штаны от страха и не покинули волшебный мир. Потому что, если твои родители откажутся отпустить тебя в наш мир, это увеличит шансы на то, что ты раскроешь существование магии остальному миру позже из-за собственного незнания.
Твоя заносчивость дала тебе предположить, что все, что ты вызубрила из книжек, помещает тебя на один уровень с нами, теми, кто прожил в этом мире всю жизнь. И тот факт, что школа и сотрудники Министерства, поддерживающие эту идею, используют людей вроде тебя как знамя, которым доказывают, почему считают себя и свои действия правильными, ведь для них очевидно, что они приносят всем благо – неимоверно бесит! Твое существование, твое поведение и твоя вера в то, что ты действительно все знаешь – неимоверно бесит! – настолько пронзительно выкрикнул Драко, что даже Гарри на какое-то время замер.
Блондин тяжело дышал несколько мгновений от силы собственной эмоциональной вспышки, но уже через пару секунд взял свои чувства под контроль и, совладав с собой, снова нацепил маску спокойствия и учтивости. Гарри практически видел, как работала окклюменция мальчика, и в уме похвалил подростка за то, что тот добился успеха в чем-то столь сложном для людей его возраста. Но опять же Драко начал обучаться окклюменции с того момента, как смог на законных правах впервые взмахнуть волшебной палочкой.
Гермиона надула губы и беспомощно задрожала, пытаясь подобрать аргументы в ответ, но потерпела поражение. Тогда, без какого-либо предупреждения, она резко вскочила и выбежала из купе, неплотно закрыв за собой дверь.
Драко закрыл глаза и наморщил лоб, но потом снова вернул прежнюю невозмутимость и спокойно вернулся назад к журналу, который читал до того момента, как в купе пришла Грейнджер.
Гарри наблюдал за ним какое-то время, но в итоге счел, что на данный момент лучше оставить все как есть. На краткий миг у него промелькнула мысль пойти за Гермионой, но все-таки он решил этого не делать. Он мог бы использовать эту ситуацию, чтобы направить ее мысли в нужном направлении, но решил, что один раз позволит ей додуматься до всего самостоятельно.
***
Поскольку безопасность страны зависит от решений, которые необходимо принимать, никакие рассуждения о справедливости или несправедливости, человечности или жестокости, чести или бесчестии не должны превалировать. Все эти размышления необходимо отмести в сторону и поставить перед собой один единственный вопрос: какой именно путь продлит существование и свободу государства?
Никколо Макиавелли.
***
Гарри и Драко упаковывали последние вещи из своего багажа, когда Хогвартс-Экспресс приближался к шумной платформе Кинг Кросс, выпуская пар и скрежеща колесами по рельсам. После того как Гермиона убежала из их купе, некоторое время они почти не разговаривали, но где-то за час до окончания поездки Драко возобновил их беседу, вновь начав расспрашивать Гарри о различных будущих, которые тот прожил, и о вещах, которые еще не случились.
За последние несколько дней царившая между ними ранее напряженная атмосфера наконец спала, и все вернулось на круги своя, чему Гарри был очень рад.
Они вдвоем сошли с поезда, помахав на прощание некоторым из слизеринцев, и Малфой на мгновение закатил глаза при виде Панси, которая жеманно ему улыбнулась. Гарри собрался было взяться за тележку для багажа, когда исключительно сильная и раздражающе знакомая магическая аура затронула его чувства, давая понять, кто аппарировал на платформу.
Поттер медленно повернул голову, намертво приклеив маску скуки и равнодушия на свое лицо, и уже в следующую секунду обнаружил, что смотрит прямо на Альбуса Дамблдора. Не заметить старика, откровенно говоря, было невозможно, поскольку его яркая пурпурная мантия, вдоль и поперек усыпанная желтыми блестящими и мерцающими звездами, сильно бросалась в глаза.
- Это… - шокированно выдохнул Драко, стоя позади Гарри.
- Угу, - промычал тот утвердительно.
- О Мерлин! Он идет сюда! Я зову отца, - прошипел Малфой и быстро убежал. Гарри слабо кивнул головой, но не отвел взгляда от директора, который прокладывал себе путь через море учеников и их родителей прямо к нему.
Ему пришлось приложить усилия, чтобы сдержать усмешку, которая едва не растянула его губы, когда он разглядел легкие признаки усталости и раздражения на лице старика. Он подозревал, что знает, по какой именно причине директор прибыл в Лондон на железнодорожную станцию.
- Мистер Поттер, - поздоровался с ним Дамблдор мгновение спустя в своей мягкой, доброжелательной манере, которая была способна обмануть почти любого человека, за исключением того, кто не знал старика, по крайней мере, буквально уже хотя бы лет сто.
- Директор, - ответил Гарри легким кивков головы в качестве приветствия.
- Директор Дамблдор, - знакомо протянул нараспев Люциус Малфой в следующую секунду, возникнув за левым плечом своего подопечного. – Какой неожиданный сюрприз. Не могу припомнить, чтобы когда-либо прежде видел вас на платформе 9 и ¾.
- Ах да, должен признать, я действительно уже долгое время здесь не бывал, - согласился Альбус, доблестно удерживая на лице маску радушия, и мило улыбнулся высокому светловолосому аристократу, появившемуся позади Поттера.
- Что же, осмелюсь спросить, побудило вас сегодня нанести столь необычный визит? – продолжил Люциус язвительно, растягивая слова.
- Случилось так, что я с опозданием понял, что у меня осталось одно дело, которое мне необходимо обсудить с Гарри, прежде чем он уйдет на каникулы, - ответил Дамблдор, сощурив глаза и улыбнувшись.
- Ох, неужели? Не могу представить, что именно вы можете обсуждать с моим подопечным, директор, что не могло бы подождать до организации надлежащего визита в наше поместье и потребовало устраивать ему засаду на железнодорожной станции.
- Я бы не назвал это засадой и, честно говоря, не думаю, что это потребует таких формальностей, как письмо или визит в ваш прекрасный дом. Это отнимет у Гарри всего пару минут, и затем я удалюсь по своим делам.
- Боюсь, что мы действительно торопимся, хотя… это довольно странно, не находите? Даже, можно сказать, неучтиво, в конце концов. Учитывая, что только несколько недель назад вы пытались любыми законными средствами не позволить нам с женой принять мистера Поттера в свою семью, - умолк Люциус, высокомерно, в истинно аристократичной манере, глядя исподлобья на старого бородатого волшебника.
- Ох, но это совершенно не имеет к нынешнему делу никакого отношения – только школьные вопросы, уверяю вас, и они займут совсем немного времени.
Гарри закатил глаза, осознавая, что, если он оставит все на Люциуса, то, скорее всего, разговора с Дамблдором у него сегодня не состоится. Вместо этого двое мужчин продолжат препираться и обмениваться бессмысленными колкостями и замечаниями до тех пор, пока не договорятся об официальной встрече в поместье, которой Гарри не желал допустить ни при каких обстоятельствах. Честно говоря, ему хотелось разрешить все дела с директором прямо сейчас.
- Думаю, я смогу потратить пару минут своего времени, не возражаете, мистер Малфой? – произнес Гарри, взглянув на светловолосого мужчину через плечо.
Люциус окинул его долгим, пристальным взглядом, после чего кивнул головой.
- Если вы уверены, Гарри.
- Уверен. Благодарю за вашу заботу, - ответил Поттер, кивнув головой в знак уважения, и, снова повернувшись к Дамблдору, одарил того натянутой улыбкой, которую намеренно изобразил вымученной.
- Отойдем в сторону, чтобы не мешать движению? – предложил Альбус, жестом указав на колонну недалеко оттуда, где они стояли.
Гарри кивнул и зашагал к указанному месту, а затем, дождавшись, пока Дамблдор встанет рядом, едва заметно взмахнул волшебной палочкой, возводя чары уединения.
- Я прочел твое письмо редактору в «Ежедневном Пророке», - произнес старик будничным тоном.
- До или после того, как появился первый вопиллер? – задал вопрос Гарри таким же будничным тоном.
Глаз директора чуть дернулся, хотя если бы Гарри не смотрел прямо на него, он, вероятно, пропустил бы этот момент.
- Эм, признаюсь, уже после, - ответил Дамблдор, улыбнувшись. – На самом деле, думаю, я получил целых шесть вопиллеров к тому моменту, как сумел прочесть письмо до конца, - продолжил он, все еще одаривая Гарри лживой улыбкой. Однако длилось это недолго, и уже через мгновение добродушное выражение исчезло с его лица, и перед Поттером возник образ несчастного дедушки, пытающегося пробудить у собеседника чувство вины, который директор часто использовал, когда другие методы не срабатывали. – Гарри… почему?
- Почему? Почему что?
- «Призыв к оружию»? Ты не думал о том, какие последствия могу породить твои слова? Я имею в виду не только рост недовольства, который неизбежно возникнет, но и реальные последствия, начиная с позволения людям учить своих детей магии, которой они сочтут нужной, с того возраста, который они сочтут подходящим. Подобное очень даже предсказуемо. Наша образовательная система слаженно работает, только если ученики приходят в школу, получив одинаковый уровень подготовки по достижении одиннадцати лет. Те дети, чьи семьи будут нанимать для них профессиональных репетиторов в дошкольном возрасте, получат несправедливые преимущества, в то время как магглорожденные окажутся в особенно невыгодном положении. Это…
- Хватит. Прекратите, мы оба знаем, что вы просто впустую сотрясаете воздух. Вы спросили, почему? Да как вы вообще можете на полном серьезе задавать мне этот вопрос? – резко бросил Гарри, впившись в старика холодным, острым взглядом. – Это должно быть очевидно, особенно для вас, почему я предложил в более раннем возрасте знакомить детей с волшебством и обучать беспалочковой магии. В будущем нас ждет война. Война с магглами, которые, взглянув на волшебные палочки в наших руках, увидят слабость. Слабость очевидную и бросающуюся в глаза. Слабость, которой они воспользуются, не раздумывая ни секунды.
Первое, что предпримут магглы, это попробуют лишить нас волшебных палочек. И судя по нынешнему положению вещей, без своих палочек, мы окажемся беспомощны. Но если мы начнем исправлять ситуацию сейчас, к тому моменту, как они обнаружат магический мир, у нас будет по крайней мере одно поколение ведьм и волшебников, у которых останется возможность сражаться и защищать себя, даже если их палочки заберут или сломают. Возможность защитить свои дома и семьи и показать магглам, что мы не скот, который можно одолеть без борьбы и загнать в загон.
Я рассказал Сириусу все, что видел, и знаю, что он пересказал услышанное вам. Вы точно знаете, чем я руководствовался, предпринимая подобный шаг, и если вы не видите очевидную подоплеку моих действий и задаете мне такие вопросы, то вы еще более твердолобый, чем я изначально предположил.
- Ты хочешь, чтобы дети учились сражаться ради этой предполагаемой войны с магглами? – задал вопрос Дамблдор с таким тоном и выражением, которыми явно намеревался продемонстрировать непомерное разочарование. Глаза Гарри лишь сильнее сузились от гнева.
- Вы очень хорошо знаете, что вы последний человек, который имеет право говорить что-либо по этому поводу, - прошипел Гарри ожесточенно. – В течение семидесятых именно вы подготавливали избранных учеников из избранных семей с определенным прошлым, к тому, что они присоединятся к вашему Ордену, и будут бороться вместе, и попытаются остановить Волдеморта от разрушения нашего мира. Мои родители тому блестящий пример! Вы отвратительный лицемерный старик! Я ищу возможность спасти нас от врага куда более страшного и куда более сильного, чем один Темный волшебник и банда его последователей. Численное превосходство магглов над нами столь велико, что ошеломит любого, кто решит честно произвести расчеты. Магглы просто сметут нас. Полностью. И вы даже не рассматриваете их как серьезную угрозу! Вы, наверное, до сих пор впустую тратите время на раздумья о Волдеморте, планирующем свое возвращение! А когда вы решаете уделить минуту своего внимания на обозрение реальной угрозы, на которую я открыл вам глаза, вы, видимо, просто говорите себе, что сможете разрешить все проблемы дипломатией. И вы действительно верите в это – и будете продолжать верить, независимо от того, что я скажу. Но дипломатия ничего не решит, и если бы вы повели нас этим путем, вы бы свели сотни и тысячи волшебников Англии в могилу.
- Другой путь просто обязан существовать! – воскликнул Альбус. – Война не может быть единственным возможным ответом! Ты сам сказал, что они слишком сильно превосходят нас численно. Мы никогда не сможем победить их в открытом сражении, не вызвав огромных по масштабам потерь!
- Вот именно! – прошипел Поттер. – Наш единственный шанс состоит в том, чтобы воспринять угрозу серьезно и приложить все усилия с самого начала. Мы должны показать им, насколько ошеломляющей может быть наша сила, если мы не сдерживаем ее, в противном случае они не испугаются и просто раздавят нас.
- Я отказываюсь верить в то, что это единственное решение! – закричал директор.
- Тогда вы приведете нас к гибели, - угрожающе прошипел Гарри.
- Я лучше рискну, чем пойду по пути, что ты предложил, - на полном серьезе заявил Альбус.
Гарри впился в него взглядом, полным ненависти, а Дамблдор сердито уставился на него в ответ.
- И именно поэтому вы умрете, потерпев поражение. Если бы меня не было здесь, чтобы все предвидеть, чтобы мир не пострадал от ваших ошибок, вашей заносчивости и вашей гордыни, вы бы умирали, смотря на то, как мир оседает пеплом у ваших ног. Вместо этого, когда вы встретите Смерть, я возьму вашу палочку и сделаю то, что вы не смогли: спасу волшебный мир от величайшей угрозы, с которой он когда-либо сталкивался. Тотальное уничтожение.
- Дары не ответ, мой мальчик, - рассудительным и предупредительным тоном произнес Дамблдор.
- Вы думаете, что знаете многое, но вы не знаете ничего, - медленно чеканя слова, проговорил Поттер. – Вы думаете, что видите картину в целом, но вы ослеплены тем, что хотите видеть. Вы считаете себя этаким маяком света, что ведет окружающих тропой чести и добродетели, давая всем второй шанс, и думаете, что можете побудить людей следовать вашему примеру - всегда оставаться добрым и великодушным. Но мир полон отнюдь не праведных и честных людей. Мир полон людей, которых контролируют страх и ненависть; людей, которые используют любое преимущество и любую чужую слабость при малейшем возможности; людей, которые, как безропотные овцы, делают то, что кто-то другой повелел им сделать; людей ленивых и делающих лишь то, что легче сделать, до тех пор, пока не становится слишком поздно, чтобы сделать то, что трудно, но необходимо. Вы можете продолжать изображать из себя праведника и утверждать, что мир полон чудес и возможностей, но это не изменит того, каков мир на самом деле. Если вы строите свои планы, основываясь на допущении, что мир именной такой, каким вы хотите его видеть, а не такой, какой он есть на самом деле, в итоге вы увидите, как все ваши планы пойдут прахом.
Дамблдор окинул Гарри печальным взглядом и медленно покачал головой.
- Где ты приобрел столь горький и безрадостный взгляд на мир, дитя мое?
- Я не ваше дитя, - выдавил Гарри сквозь стиснутые зубы. – Я прожил куда больше лет в своих видениях, чем вы за всю свою жизнь. И у меня не горький и безрадостный взгляд. Я просто реалист. Лучше я буду готов к худшему и потом удивлюсь чему-либо, чем буду надеяться на лучшее, постоянно разочаровываться и, в конце концов, погибну. А теперь, если мы закончили, я пойду. Я уже уделил вам куда больше времени, чем собирался. Помнится, вы сказали, что отнимите всего минуту моего времени.
Дамблдор вытянулся и расправил плечи, взглянув на Поттера сверху вниз поверх своего изогнутого носа холодными, полными разочарования глазами. Гарри сердито смотрел в ответ, едва сдерживая пламя своего гнева, который он теперь испытывал к человеку перед собой, в столь многих жизнях бывшему ему наставником.
- Если ты желаешь идти этой дорогой, то так тому и быть, - произнес Альбус. – Доброго дня, мистер Поттер. Наслаждайтесь своими каникулами.
- О, непременно. До встречи в сентябре, директор.
Гарри повернулся к старику спиной и зашагал по платформе прямо к тому месту, где его дожидались Малфои. Люциус вопросительно приподнял одну бровь, тогда как Драко стоял с практически вытаращенными от шока и восторга глазами – что для него являлось довольно значительным проявлением эмоций на публике. Выражение лица Нарциссы в целом оставалось нейтральным, но несколько натянутым, и Гарри смог разглядеть едва заметные признаки беспокойства в ее глазах. Он специально обнадеживающе улыбнулся ей, а затем коротко усмехнулся Драко.
Когда он, наконец, подошел к Малфоям, Люциус окинул его оценивающим взглядом.
- Должен признать, мистер Поттер, я только что стал свидетелем того, как вы сотворили нечто, что на моей памяти, ни разу не удавалось кому-либо другому.
- Да неужели? – растянул губы в улыбке Гарри.
- О, да. Не могу вспомнить, когда я в последний раз видел, чтобы великий и достопочтенный директор Хогвартса столь неприкрыто демонстрировал гнев и презрение на публике.
Гарри тихо засмеялся, а затем, чуть ухмыльнувшись, взглянул на Люциуса.
- Я прекрасно умею играть на нервах людей, если действительно этого хочу.
- Да, мне кажется, с этим вашим талантом я знаком не понаслышке, - протянул мужчина с некоторым презрением, что сделало улыбку Гарри лишь шире.
- Так зачем он приходил? – взволнованно спросил Драко.
- Он получил небольшую гору вопиллеров из-за моего письма в «Пророк», - ответил Поттер безразличным тоном и вместе с Малфоями двинулся с платформы в сторону зоны аппарации, а их с Драко сундуки парили по воздуху позади них.
- Но чего именно он хотел добиться, придя к тебе теперь? – вопрошал Драко, пребывая в замешательстве. – Статья уже вышла – ты не смог бы отозвать ее назад. Даже если бы ты написал опровержение, это не принесло существенных изменений. Мысль уже донесена.
- Вероятно, он накопил в уме какие-то вопросы или аргументы, но, боюсь, я разрушил все его четко выстроенные доводы. В этом я хорош, - бросил Гарри, самодовольно осклабившись.
- Ты обязан рассказать мне, о чем вы говорили, - горячо потребовал Драко, и Гарри усмехнулся его энтузиазму.
- Это подождет до того момента, как мы с мистером Поттером закончим дела в Министерстве, - сказал Люциус, пристально глядя в глаза сыну.
- Да, конечно. Интересно, знал ли Дамблдор о ваших планах отправиться в Министерство, и являлось ли это одной из причин его прихода? – задумчиво произнес Драко, снова смотря на Гарри, но тот лишь пожал плечами в ответ.
Группа остановилась на открытом месте площадки аппарации, и Нарцисса, встав возле сына, положила одну руку ему на плечо, а вторую – на один из его сундуков. Драко протянул руку к двум оставшимся и одарил Гарри короткой ухмылкой.
- Ты должен мне историю по возвращении в поместье.
Поттер только закатил глаза.
- Конечно, - бросил он и повернулся к Люциусу, который положил свою руку ему на плечо, и они вместе исчезли с площадки. Мгновение спустя Нарцисса и Драко также аппарировали.
***
Драко немного дернулся, но, за исключением этого, идеально удержался на ногах, когда он и его мать аппарировали к входу в поместье Малфоев с негромким хлопком. Он тотчас отпустил сундуки, которые держал, и позвал домового эльфа. Один из них мгновенно возник рядом, и Драко тут же повелел ему взять их с Гарри вещи и разместить в соответствующих комнатах.
- Да, юный хозяин, конечно, юный хозяин, - безостановочно бормотал эдомовик, низко кланяясь, а затем щелкнул пальцами и отправил сундуки прочь. – В западной гостиной вас дожидается гость, юный хозяин. Он сказал, что хочет поговорить с вами сразу, как вы прибудете.
Драко нахмурился, задаваясь вопросом, кем бы мог быть этот гость, что захотел нанести ему визит.
- Кто это? – спросил он нетерпеливо.
Эльф явно разволновался еще сильнее, чем раньше, так как начал нервно сжимать и разжимать свои сморщенные ручки с узловатыми пальцами.
- Я не очень уверен, юный хозяин. За последние месяцы он уже не единожды появлялся в поместье, нанося визиты хозяину Люциусу, сэр, - пояснил он нетвердым голосом. – Мне кажется, этого волшебника называют Лорд Верас, но я могу ошибаться, юный хозяин.
Драко ощутил, как дрожь пробежала по его позвоночнику, а мышцы задеревенели от страха.
- Лорд Верас здесь, чтобы увидеть Драко? – переспросила Нарцисса обеспокоенно. – Ты уверен? – задала она вопрос уже более резким тоном.
Эльф задрожал и съежился, но быстро закивал головой.
- Да, госпожа, уверен. Лорд-волшебник точно сказал, что хочет увидеться с хозяином Драко сразу же, как тот вернется из школы.
- Ох, - прошептала Нарцисса с волнением, что дало Драко понять, что его мать знает, кем на самом деле является Лорд Верас. – Ну что ж, Драко, дорогой, тогда тебе лучше пойти к нему как можно скорее. Мы не хотим заставлять его ждать.
Драко повернулся и встретился глазами с матерью, во взгляде которой отражалось неподдельное беспокойство, а обычно стойкая маска невозмутимости на ее лице чуть подрагивала.
- Да, мама, - согласился он и, пытаясь собраться и сосредоточиться, покинул вестибюль. У него не заняло много времени добраться до западной гостиной, поскольку она располагалась сразу к югу, но казалось, что он потратил целую вечность, пока ступал по мраморному полу, а шаги его эхом отдавались во все стороны. Подойдя к двери, юноша расправил плечи и на короткое время замер, успокаивая дыхание, а затем коснулся декоративной дверной ручки и повернул ее.
Тихо войдя в комнату, он увидел, что домовой эльф был прав: Маркус Верас – мужчина, который на самом деле был Темным Лордом – стоял в лучах неяркого света в центре богато украшенной гостиной, лицом к большому арочному окну, а руки его были сцеплены за спиной.
Драко осторожно прикрыл за собой дверь, но та все же захлопнулась чуть громче, чем хотелось бы, и в тишине комнаты это было явно слышно. Темный Лорд плавно повернулся вокруг своей оси, и теперь, когда свет из окна освещал его фигуру со спины, он выглядел жутковатой и внушительной фигурой на фоне гостиной, которая всегда дарила ощущение тепла и уюта.
Но дело было не в том, что мужчина был высок ростом, или с каким достоинством он преподносил себя. Нет, тем, что заставило Драко затаить дыхание, стала плотная, почти осязаемая магия мужчины, заполнявшая все вокруг. Внешне он ничем не отличался от того человека, которого Малфой встретил шесть месяцев назад на балу в Йоль, но кое-что коренным образом изменилось теперь в этом волшебнике, что теперь стоял перед ним.
Драко явственно ощущал магию мужчины, настолько та была сильна. Она наполняла комнату, прокладывая себе путь крохотными вихрями и потоками, подобно некой густой жидкости в кипящем котле. Как он мог не чувствовать ее ранее? Казалось необъяснимым, как кто-то мог скрывать столь необъятную магическую силу от других людей целую вечность. Ее было так много. Но этот человек – Темный Лорд – очевидно, мог безупречно скрывать ее, потому что у Драко в прошлые встречи с ним даже мысли не возникало о том, как много силы этот человек скрывает за своей внешностью.
Юноша вздрогнул и глубоко выдохнул, стараясь взять себя в руки и освободить разум от того ошеломляющего воздействия, что давала близость к столь могущественному волшебнику. Он понимал теперь, как никогда прежде, отчего его отец так уважал Темного Лорда и так им восхищался. Это был не только страх перед ужасными вещами, которые тот мог творить - это было преклонение перед огромной силой, которой тот обладал. Вспомнив, чему его учили, Драко без колебаний опустился на одно колено и склонил голову.
- Милорд, - выдохнул он, чуть подрагивая.
- Драко, - поприветствовал его мужчина добродушным шипением. – Вижу, твой отец хорошо тебя выучил. Однако у нас нет времени на всякие пустяки. Ты можешь встать.
Ноги Драко словно превратились в желе, и он был вынужден опереться одной рукой о свое колено, чтобы суметь подняться. Он всеми силами пытался скрыть свое волнение, поднимая голову и выпрямляясь настолько медленно и плавно, насколько было возможно. Блондин был готов безо всяких сомнений покориться этому волшебнику, но все же он оставался Малфоем, а значит имел гордость, которую обязан был хранить.
Драко встал с теми спокойствием и достоинством, какие позволяла его окклюменция, но стоило ему встретиться с глазами волшебника напротив, и уже через две секунды он был вынужден опустить голову и перевести взгляд на грудь мужчины. Сила, таящаяся в проницательных глазах Темного Лорда, лишь возросла, когда их радужку окрасил легкий красноватый оттенок. На балу его глаза точно не были такого цвета. Нервы Драко напряглись до предела, а его сердце стало биться столь неистово, что он испугался, что оно сейчас вырвется из груди.
- Гарри поведал мне, что ты теперь, скажем так, в курсе его довольно беспрецедентной ситуации, - протянул Волдеморт, и Малфой ощутил, как сильная дрожь прошила его позвоночник, хотя он и не совсем понимал, почему.
- Т-так точно, милорд, - подтвердил Драко и тут же мысленно одернул себя за легкое заикание.
- Уверен, что ты способен понять, насколько важно, чтобы данная информация случайно не попала в руки нежелательных лиц, - продолжил мужчина ледяным голосом.
- Да, конечно, - сглотнул Драко. - Я уже пообещал Гарри, что никому ничего не скажу, и это истинная правда. Я полностью осознаю, насколько страшный это секрет. Я клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы эту тайну никогда не узнал кто-либо, кто не должен ее знать, - закончил он чуть сбивчиво, снова проклиная свое волнение и ругая себя за то, насколько сильно не подготовлен он оказался для ситуации подобно этой.
- Хмм, да, - протянул Темный Лорд, явно не впечатленный его речью. – Гарри, кажется, удовлетворился твоим обещанием и верит, что ты не предашь его доверие, а твоих нынешних способностей к окклюменции, вероятно, окажется достаточно, чтобы защитить столь значимую информацию от любого, кто попробует получить ее от тебя против твоей воли – но я подобное допущение сделать не склонен.
Липкое ощущение ужаса растеклось по всему телу Драко. Он вдруг задумался, не собирались ему стереть память, и все его мысли стали лишь о том, как безумно он не хотел забывать то, что Гарри ему рассказал. Он все еще пытался свыкнуться с мыслью, что его надеждам стать парнем Гарри не суждено сбыться, но тот факт, что они оставались друзьями и союзниками имел для него огромное значение. Драко чувствовал будто теперь, впервые за все время, он наконец начал понимать Гарри, ведь за последние несколько дней тот по-настоящему открылся ему и во время беседы стал искренне делиться всем тем, чем не делился никогда прежде. И Драко не хотел все это потерять!
- М-милорд, пожалуйста. Я… вы можете мне доверять. Я клянусь…
- Человек не смог бы обрести такую власть, какую обрел я, если бы доверял людям, - прошипел Волдеморт, и Драко тут же захлопнул рот и нетвердо кивнул головой.
- Д-да, милорд. Понимаю, - выдавил юноша, смирившись и осознав свое поражение.
- Однако, к счастью для тебя, я уважаю желания Гарри, а он не одобрил бы, если бы я вмешался и стер тебе память, предварительно не посоветовавшись с ним самим. Поэтому я просто буду вынужден настаивать на том, чтобы ты подписал магический договор о неразглашении информации.
Драко поднял голову, а губы его приоткрылись от удивления, поскольку отчаяние в одно мгновение сменилось надеждой.
- Милорд? – прошептал он с неверием.
Высокий статный мужчина, стоящий перед ним, запустил руку в свою мантию и вынул наружу лист пергамента с витиеватыми буквами. Он поднял его перед собой и затем убрал руку, оставив документ парить перед собой, не поддерживая его ничем, кроме потоков своей невероятной магии, плотно струившихся по комнате, после чего скучающим взмахом руки отправил пергамент в сторону Драко прямо по воздуху.
Тот на мгновение моргнул, а затем осторожно вытянул руку и схватил документ. Малфой вопросительно взглянул на мужчину, который только нетерпеливо приподнял в ответ одну бровь, после чего сразу же сосредоточился на пергаменте в своих руках.
Как и сказал Темный Лорд, это был магический контракт. Сформулированный очень четко и лаконично, но в то же время очень суровый в плане последствий за его нарушение. В случае если Драко когда-либо раскроет хоть что-то из той информации, что Гарри поведал ему о своих прошлых жизнях, хоть кому-нибудь по какой угодно причине, его ждет смерть. Договор не предусматривал ни малейших послаблений или предупредительных действий. На самом деле он был жутким. Но опять же, Драко подозревал, что у него в данный момент нет выбора.
Чуть подрагивая, он кивнул головой, повернулся к одному из столиков, располагавшихся в комнате, сдвинул в сторону какие-то безделушки своей матери, чтобы освободить место, где разложить пергамент, а затем с помощью волшебной палочки призвал перо из другой комнаты поместья.
Как только Малфой подписал контракт, тот тут же переместился обратно в руки пребывавшего в ожидании Темного Лорда.
Мужчина пробежался по документу изучающим взглядом, а затем взмахнул своей палочкой, и пергамент вспыхнул и исчез. И в ту же секунду Драко почувствовал, как магия на мгновение туго стянула его грудную клетку, а затем отпустила. Он спешно затолкал свои страх и беспокойство за щиты и сглотнул ком, что застрял у него в горле, а после сумел, наконец, поднять взгляд на внушительную фигуру волшебника, стоявшего перед ним.
Волдеморт одарил юношу снисходительной усмешкой и кивнул головой.
- Очень хорошо, Драко. Полагаю, мои дела здесь теперь завершены. Когда Люциус и Гарри вернутся из Министерства, пожалуйста, передай им, что я хочу, чтобы Гарри прибыл в мое поместье при первой же возможности.
- Да, милорд, я передам, - пообещал Малфой и с легким кивком головы отступил в сторону, чтобы мужчина мог свободно покинуть комнату, так как, видимо, именно это входило в его намерения.
- Чудно, - произнес Волдеморт и направился к выходу. Но прямо перед тем, как выйти за дверь, он замер и посмотрел на юношу через плечо.
- Ах да, еще один момент, Драко…
- Да, милорд?
- Если ты еще хоть раз попытаешься ухаживать за Гарри, я тебе кишки выпущу, - прошипел он замогильным голосом. – Понятно?
У Драко отпала челюсть.
- М-милорд?
- Гарри мой. Ясно? – угрожающим тоном отчеканил Темный Лорд, медленно проговаривая каждое слово.
Блондин согласно закивал и плотно сомкнул челюсти, чтобы сдержаться и не распахнуть рот от ужаса. Магия, которая раньше казалась внушительной и почти удушающе плотной, теперь ощущалась холодной как лед и смертельно опасной. Драко почти чувствовал гнев мужчины, пробирающий его до самых костей.
- Отлично, - бросил Волдеморт и, повернувшись к двери, отворил ее и тихо вышел.
Драко сумел продержаться на ногах несколько секунд, после чего, наконец, упал на колени, тяжело дыша от пережитого шока.
@темы: перевод, Гарри/Том, Again and Again